Феномен Сергея Курёхина в отечественном кинематографе конца 80-начала 90-х годов

Большое видится на расстоянии. Прошло 8 лет с того момента, как Сергея Курехина не стало. Достаточно ли времени, чтобы адекватно оценить значение феномена его личности в отечественной культуре, и, в частности, кинематографе? Проверить теории о «битве Титанов» и «расцеплении атомов»? Увидеть продолжение «интеллектуального кинематографа» Курехина-Дебижева и услышать последователей «Поп-механики»?

Курехин обманчив, и поэтому даже заключение этой исследовательской работы не получится традиционным, с глобальными выводами в пользу объекта исследования. Нет их, выводов. Есть время – постперестроечный период и его отголоски. Есть талант и его сияние, поразившие это время. Есть люди – свидетели этого явления, которых, к сожалению, с каждым годом становится все меньше. Наконец, есть нынешние ценители Курехина, скажем, моего поколения, которые, на самом деле, могут получить лишь вторичное представление о том, «как оно было на самом деле». Потому что ни талантливый фильм, ни живой рассказ, ни фотографии не передадут энергетики человека, силу его обаяния, стремительность мысли – они не заменят впечатления об общения с личностью. А ведь именно это впечатление хранит память людей, знавших и видевших Капитана.

Исследовать творчество Курехина – все равно, что наблюдать последствия падения метеорита. По сути, все его существование с момента появления на отечественном культурном небосклоне было ярчайшей вспышкой на поверхности болота конвульсирующей, агонизирующей свободы, загнавшей культуру в это болото, в тупик. Разве не призвано оно было всколыхнуть эту топь «нестандартом», цепью парадоксов, которые люди пытаются осознать и по сей день?

Курехин - неординарный мыслитель глобального масштаба, которому судьба позволила творить возможное и невозможное на волне постперестроечного хаоса свободы. Появись Курехин сегодня или 50 лет назад – возможно, многое было бы по-другому. А тогда… Курехин не стремился отрицать какие бы то ни было традиции, ни в музыке, ни в кино. Он был настолько самобытен и обладал настолько мощным зарядом изобретателя, что просто-напросто создавал свои: свою «Поп-механику», музыку, кинообразы, стиль мышления.
Рассуждать о киноработах Курехина так же непросто, как и достать фильмы с его участием. В то время, когда они были созданы, публика, за исключением киноведов и ценителей, их видела мало, так как их выход совпал с развалом отечественного проката. Когда же они фильмы начали появляться на видео, многие их темы перестали быть актуальными.

Его киномузыка, так же как актерские и соавторские сценарные работы, является свидетельством постоянного творческого поиска в самых разных областях кинодеятельности. Достаточно редкое свойство – особенно для человека с багажом в 22 картины – имея свои собственные, ярко выраженные творческие черты, постоянно стремиться выйти за рамки какого-то одного стиля, направления, образа. Попробовать разное, увидеть многое, почувствовать самое важное – интонацию, которая останется в памяти и восприятии зрителя. Внимательное вглядывание в фильмографию Курехина вызывает немалое удивление, настолько велика разница – во всех отношениях – между его работами с Тепцовым (1987) и Овчаровым (1989), Дебижевым (1992) и Балабановым (1994). Если не чувствовать за кадром курехинскую интонацию, можно с трудом поверить, что эти картины объединяет один и тот же человек.

В поздних киноработах его музыка начинает играть определяющую роль, хотя звучит далеко не во всех эпизодах и не несет в себе дух музыкальной жанрово-стилевой игры, так любимой Курехиным. Она добавляет ясности в структуру фильмов, драматизирует действо, когда это необходимо, и гармонично вписывается в мир картин, делая их стилистически законченными.

Кстати, здесь кроется очередной парадокс. Несмотря на яркость и богатство творческой мысли Курехина, можно отметить черту, присущую и киномузыке Курехина, и его актерским работам: ощущение пустоты, возможно, связанное с его осознанием разрушения структуры идеологии в постперестроечный период и сменой эпох, о которой он так любил говорить. В поисках новой идеологии Курехин сделал свое самое знаменательное открытие: если идти по избранному пути до конца, нет ничего тотальнее тотальной пустоты. И этот вывод еще более примечателен в тех кинолентах, где его музыка, наложенная на «монтаж аттракционов», дает иной, третий смысл, - принцип, пересекающийся с принципом воплощения «Поп-механики».

Музыка из фильмов с участием Курехина – разная по стилям, жанрам и степени приложения творческой фантазии и мастерства – осталась и звучит в его альбомах, выпускаемых на пиратских кассетах и, главное, на CD, благодаря стараниям бывшей жены Курехина – Анастасии Курехиной. То, что она писалась на киностудийной технике хорошего качества, позволяло после выхода фильмов сохранять ее в альбомах.

Куда бы не заносило Курехина в его настойчивых поисках духовного – в символизм, постмодернизм, сюрреализм, классику - он все равно оставался самим собой, и во многом благодаря ему наши представления о возможностях искусства и путях развития культуры стали такими, какими они стали. Курехинский метеорит каким-то неведомым образом «зажег» тех, кто наблюдал его падение, и, более того, заставил их передать этот свет дальше, тем, кому это чудо было увидеть не суждено. Перейдем от метафор к жизни.
Через два месяца после его смерти начался фестиваль памяти Сергея Курехина, проведенный Николаем Дмитриевым. По существу, это были концерты новой музыки в ЦДХ, длившиеся четыре месяца. В Доме Ханжонкова прошел фестиваль фильмов, музыку к которым написал Курехин – «Страсти по Сергею» – сопровождавшийся выставкой. В январе 1997 в Нью-Йорке стараниями ныне покойного Бориса Райскина был проведен «Интердисциплинарный Фестиваль памяти Сергея Курехина» – гигантский 11-дневный марафон, в котором приняли участие больше сотни музыкантов, поэтов и художников. Значительная часть фестиваля проходила в Мекке фри-джаза – клубе «Knitting Factory». Самое необычное в фестивале – вполне в духе Курехина – то, что в нем принимали участие не только новоджазовые музыканты из России, США и русской диаспоры, но и музыканты академического плана. Впервые на сцене «Knitting Factory» зазвучали Шопен и Чайковский. Вполне традиционный новоджазовый фестиваль, посвященный Курехину, прошел в Лондоне (Лео Фейгин). Как и фестиваль Н. Дмитриева, он прямого отношения к Курехину, правда, не имел. Второй «Интердисциплинарный Фестиваль памяти Сергея Курехина» в Нью-Йорке состоялся в мае 1998 усилиями Дэвида Гросса.

В октябре 1998 прошел большой фестиваль памяти Курехина во Дворце Молодежи в Санкт-Петербурге. С этого момента до сегодняшнего дня его организует Анастасия Курехина. Она же является председателем Благотворительного фонда имени Сергея Курехина. Фестиваль, 3 дня и 3 ночи проводящийся в Санкт-Петербурге ежегодно в апреле, объединяет несколько сотен музыкантов и коллективов самых разных направлений – от фольклора до авангарда.

До сих пор есть люди, которые хранят в памяти концерты «Поп-механики». Видеозаписи шоу практически не дают подлинного впечатления, не только из-за отсутствия полноценного изображения и звука (они были сняты одной-двумя камерами) и звука, но потому, что ни одна камера не была в состоянии передать катарсис, который переживала публика в своем сознании. «Поп-механику» было бы немыслимо повторить, так же, как и вести ее вместо Курехина. Тем не менее, на вопрос, есть ли общее у фестиваля памяти Курехина и «Поп-механики», Анастасия ответила определенно: «Да. Ощущение настоящего праздника, огромной радости».
Не это ли пытался передать Владимир Непевный в документальном фильме о Курехине, созданном им к 50-летию Капитана? 1

О Курехине пишут статьи, воспоминания, исследования. Над некоторыми сам Курехин наверняка бы задумался, погрустил или повеселился.

А в Москве с апреля 2002 года действует Институт Культурометрии им. С. Курехина (Хаотичный Культурометрический Проект) под руководством Александра Алексеева. Институт является элементом псевдо-виртуального множества интернет-организаций, посвящающих свою деятельность исследованиям культуры. Идейные взгляды участвующих в проекте людей - последователей Курехина - объединяет его философско-эстетическая позиция, выраженная им в интервью журналу "Медведь", которое вынесено в приложение к данному исследованию. Основная задача института - создание Культурометрического Робота, позволяющего автоматически производить замеры уровня культуры окружающей среды. Предполагается, что возможности робота будут включать также автоматическое написание рецензий на произведения искусства и богатый программно-культурометрический инструментарий в помощь искусствоведам и культурологам для их самостоятельной рецензионной деятельности.

В Институте ведется Культурометрический журнал с анализом событий современной актуальной культуры. Кроме того, институт занимается составлением систематизированного каталога Интернет-ресурсов, связанных с исследованиями культуры и искусства. Это уникальный в Интернете специализированный каталог по структурализму, постструктурализму и прилегающим областям с возможностью добавления ссылок посетителями сайта. При институте действует галерея Кружок Художественного, которая превратилась в вполне самостоятельное подразделение института, в связи с проведением новых выставок и формированием специфического взгляда кураторов галереи на представляемые материалы. В Институте проводятся исследования мифической личности Сергея Курехина…

Как ни крути, а точку поставить не получается. Да и нужна ли она? Чем больше будет проходить время, тем более мифической будет становиться личность Курехина, и тем больше она будет «обрастать» легендами, событиями и людьми. И вот тут очень хочется задать вопрос: так кто же этому причина – Капитан или все мы?

1 - Владимир Непевный - режиссер-документалист, автор картины «Кира» о Кире Муратовой.

2 - С. Курёхин «Пять дней из жизни барона Врангеля», V акт